Khetim
я не канонизирую ни тех,  ни других. Вообще у меня это просто раса. Что ангелы, что демоны. Архи - это сильнейшие, против кого просто не попрут собратья, ибо жизнь дорога 

А я вот демонов как раз нежно люблю. К Ангелам исключительно равнодушна)

Глава 1.
Она была подростком, на вид не младше пятнадцати. Светлые волосы, спутанные и перепачканные в грязи, бледное от потери крови лицо, пылающие яростью зеленовато-голубые глаза, но хуже всего то, что она была в сознании и терпела боль в гордом молчании, бросая в сторону копошащихся вокруг людей затравленный взгляд. Ее нашел чернокнижник недалеко от западной башни Роквуда: его волшебный огонь отогнал от полумертвого существа волков. Звери рвали и грызли девочку, не способную сопротивляться и звать на помощь, возможно, она уже даже не думала о спасении, когда магии Ульвара обрушила на зверей мощный энергетический удар. Жалость заставила его принести раненную в крепость, и теперь всеобщее внимание сосредоточилось на девочке. Внешне она походила на эльфийку, но все знали, что эльфы Лоринара вымерли полтора столетия назад, и с легкой подачи послушника Мордреда нарекли ее демоном, хитростью и обманом проникшим в убежище.
- В который раз повторяю, вышвырните вон это чудовище! Кем бы она не была, на ней печать Владык, - призывал людей преподобный: на ладонях девочки мерцали алые татуировки.
- Твой Создатель совсем не учит состраданию? Или, быть может, ты в своей раковине забыл о понятии человечности, паршивая свинья? – бесстрастно ответил чернокнижник. – Она останется здесь, и никто, слышите – никто! – не посмеет выгнать ее в лес.
Лицо монаха исказила кривая улыбка.
- Это не человеческое создание. Ты хоть понимаешь, кого приволок в наш Дом, безбожник? Она заставила тебя поверить в собственную беспомощность, а ты… Побойся хотя бы Бога и подумай, наконец, о душе своей. Избавься от девчонки.
- Святой отец, - сестра Роза, наконец, не выдержала: слушать их обоюдно жестокие речи было невыносимым для ее сердобольной натуры, и она поспешила вмешаться в разговор. – Помилуйте, это всего лишь ребенок. Будь она демоном, стала бы жертвой диких зверей, чтобы проникнуть в нашу обитель? Демон придумал бы куда более сложный обман и уже давно погубил бы нас всех.
- Наивная ты женщина, Гуди. Милосердная, но наивная, - от волнения лицо преподобного покраснело, и он в театральном отчаянии заломил руки. – Тебе не дано разглядеть чудовище в овечьей шкуре. Помилуй нас всех Создатель, мы ублажим его, если прикончим это отродье.

- Не тронь ее, - негромкий голос обозначил наступление гробовой тишины и заставил людей, сбившихся в одну плотную кучу, расступиться. Сквозь проступившую на глаза пелену, Чужая обратила все свое внимание на внезапно возникшую заступницу: она была не такая. Словно между нею и прочими обитателями крепости образовался непреодолимый разлом. Аристократические, хрупкие черты лица, бесстрашный взгляд, полный превосходства, но в то же время не замутненный высокомерием, черные волосы, ничем не покрытые словно в протест установленным традициям, тонкое платье лазурного шелка с серебряным шитьем. Она бездействовала с минуту, изучая гостью, но не успела после сделать и двух шагов вперед, как преподобный остановил ее, грубо ухватив за локоть.
- Остерегись, неразумное дитя!
- Не смей прикасайся ко мне, - прошипела девочка и резко дернулась в сторону. – Я не верю ни в твои глупые речи, ни в твоего Создателя.
Святой отец сплюнул в сторону и погрозил кулаком:
- Пропади ж ты пропадом, отпрыск еретиков.
Черные локоны гневно взметнулись, рассекая воздух и падая на лицо своей юной хозяйки, когда она обернулась, в ее глазах блеснули недобрые, недетские искорки.
- Не забывай, мерзкая тварь, что стены Роквуда были некогда моим и только моим домом. Лишь невзгоды, постигшие королевство, позволили тебе захватить здесь власть, но я прокляну каждый твой шаг в этом прогнившем месте, если ты еще раз позволишь себе распускать свой грязный язык.
- Будь благодарна, что тебя пожалели, когда твоих родителей сожгли на костре, - с сожалением вздохнул преподобный, развернулся на месте и направился к дверям, замеряя пол широкими шагами. – Уж если ты и твой безбожный наставник так хотите замарать руки помощью демону, пусть будет так. Ежели она – смертна, то с ее ранами и до утра не протянет.
Понемногу приемная зала опустела, оставив, помимо Чужой, в безмолвном молчании лишь Ульвара, его ученицу и сестру Гуди. Оправившись от малоприятной перепалки с монахом раньше всех, девочка молниеносно бросилась к скамье, где лежала раненная, опустилась рядом на колени и заключила ее окоченевшие ладони в теплые объятия своих тонких пальцев.
- Не бойся, я не позволю никому причинить тебе вред. Я буду греть тебя, а Ульвар – обязательно вылечит.
- Я не боюсь.
- Роза, принеси горячей воды, бинтов и ниток с иголкой, - попросил чернокнижник. – Эти раны нужно обработать и зашить, иначе надежды господина святого отца оправдаются, - он покачал головой и обратился к полумертвому существу: - Как твое имя?
- Висас. Можно Виса, - выдохнула она и перевела взгляд на девочку: печальная. Невыразимо печальная, и все же, сколько сияния и силы было в ее чуть приподнятых уголках губ. Подумав об этом, Висас тихо попросила: - Не уходи, пожалуйста.
- Не уйду, - пообещала та.
- Вот уж лучше бы шли вы к себе в комнату, юная леди, - прозвучал с укоризной голос Розы. – Полно вам, зачем было гневить преподобного? Он сейчас вне себя от ярости, - женщина поставила миску с водой и громко заохала. – Когда-нибудь, ты накличешь на себя беду, леди Эллинандэ.
- Я не боюсь полоумных фанатиков, - леди Роквуда лишь отстраненно пожала плечами. Все ее внимание сейчас сосредоточилось исключительно ее новой подруге, и какие бы злые мысли не возникали в ее темноволосой головке при упоминании о преподобном, сейчас девочка целиком и полностью принадлежала той, что так бесцеремонно нарушила спокойствие крепости.

Вообще у меня прилично написано. Сижу, вычитываю отрывками и выкладываю Бета мне нужна.. Х)

Продолжение

- А стоило бы бояться, - вздохнула Гуди, только что притащившая с кухни самую большую миску, наполненную вскипяченной водой.
- Полно вам, сестра Роза, - чернокнижник устало покачал головой. – Если хотите, можете идти спать, мы тут дальше и сами справимся.
Женщина пожала плечами, но спорить не стала: в конце концов, ей и самой после изнурительного вечера в обществе посуды, стряпни и стирки хотелось как следует отдохнуть. Заниматься сомнительным существом ей не светило. Она удалилась, бурча себе под нос про то, что если никто не может глупую леди уму-разуму научить, то хоть сам Ульвар мог втолковать девочке, почему опасно раздражать толпу во главе со священником.
Услышав обрывки ее фраз, Виса лишь слабо усмехнулась: достаточно было подвести итоги всего увиденного, чтобы понять совершенную бесполезность всевозможных нравоучений по отношению к Эллинандэ. Девочка не пыталась даже скрыть свое природное свободолюбие, впрочем, она могла и не осознавать его в полной мере, полагаясь лишь на те действия, на которые ее толкала интуиция.
Горячая вода заставила светловолосую скорчиться от новой волны боли, она зажмурила глаза и постаралась не шевелиться, чтобы не мешать чернокнижнику заниматься ее ранами: это, по крайней мере, лучше, чем вероятность занести инфекцию. Процесс стал еще более омерзительным, когда пришло время зашивать раны.
- Тебе лучше не смотреть на это, - предупредил Ульвар свою ученицу, помня о том, как бросало в дрожь Эллинандэ от одного лишь упоминания о сей области медицины, лишенной всякой эстетики.
Виса с тоской посмотрела на нее. Она не осмелилась просить юную леди остаться, но для той, кажется, иного варианта и не существовала. Сжав лишь сильнее ее ладонь в своих, Линда покачала головой, обозначив отказ.
- Спасибо тебе, - прошептала Висас.
- Мне жаль, что тебе приходится страдать, - ответила девочка. – Я бы хотела… если бы могла, конечно, забрать хотя бы часть твоей боли.
- И ты бы согласилась на это? – светловолосая вскинула брови. – По своей воле?
- Да.
Она прикрыла глаза, в задумчивости, и до слез зажмурилась, когда игла в руке чернокнижника принялась выполнять свою работу.

***
Утро встретило крепостные стены Роквуда на редкость прозрачным морозным воздухом и серым с примесью алого неба. Она стояла, прислонившись к неровным прямоугольным плитам, покрытым инеем, и смотрела, не отрываясь, в безжизненную даль хвойных лесов и скал. Когда-то давно за горизонтом рождался рассвет, и ночная чернь превращалась в ночную синь, а та в свою очередь – в утреннюю лазурь, до тех пор, пока цвет не становился совсем светлым, украшенным перламутровым жемчугом облаков. В течение дня, словно фазы луны, оттенки повторялись вновь, и круг замыкался новой ночью. Эллинандэ закрыла глаза, пытаясь представить то, чего сама никогда не видела, и образ как всегда получился нечетким и ускользающим. Она не знала, как выглядит восходящее солнца или настоящий небесный оттенок. Темные краски, непроглядная тьма, яркие всполохи пламени – буйства Владык Архидемонов. Вместо пения птиц – терзающий душу крик чудовищ. Она, увы, принадлежала этому мира, но никак не том, что пыталось нарисовать ее живое воображение.
- Только не говори, что не озябла, я не поверю тебе, - чернокнижник поднялся на стену, чтобы немного взбодриться, и ничуть не удивился, увидев здесь Линду: сколько он знал ее, девочка всегда находила уединение именно здесь, напряженно вглядываясь куда-то в бесконечность.
- Мне холодно, да. Но это не самое страшное, - она безразлично пожала плечами.
- Избавь меня от необходимости лечить еще и тебя от простуды, - возразил Ульвар и накинул на плечи ученицы плащ.
- Как Виса?
- Уснула, наконец. Тебе тоже не помешало бы поспать, кстати. Круги под глазами юную леди не красят.
- Я больше не леди, - хмыкнула девочка.
- Возможно, тебя и лишили всего, - он тепло улыбнулся. – Но это не повод не следить за собой.
- Не вижу смысла, - холодно отозвалась Линда. – Война лишила Роквуд наследника, унеся жизнь моего брата, а взбесившиеся от страха и жадности люди сделали меня сиротой. Закрывая глаза каждый вечер, я не вижу ничего, кроме смерти, да и сама словно сплю в гробу. Вот только теперь нет разницы: что в могиле, что на земле. Все одно. К чему красота в таком мире?
Чернокнижник не знал, что ответить…

…………………………………………………………………
Ее старались обходить стороной: чем дольше Висас оставалась в стенах убежища, тем больше убеждались люди в справедливости слов преподобного Брана о том, что девчонка не что иное, как демон (хотя так уж повелось, что между собою Чужую с осторожностью называли «эльфийкой»). Ее раны зажили на удивление быстро: несколько дней она почти не могла двигаться, ела без аппетита и только для того, чтобы поддерживать силы, большую часть времени спала. Монах, пользуясь остатками своего духовного влияния, старался всячески убедить народ не проявлять к демону никаких добрых чувств, дабы не позволить ей затуманить речами или же чарами чей-нибудь слабый разум. Святой отец искренне надеялся, что нечестивица вскоре изголодается и покинет людской приют. Однако окружить Висас пустотой и заставить ее уйти оказалось на деле задачей более сложной, нежели предполагалось: она спокойно терпела все нападки в свою сторону, а одиночество вместе с нею делила напополам Эллинандэ. Юная леди Роквуда вовсе не собиралась следовать предостережениям фанатика Брана.

- Вали отсюда! – коренастый мужчина по имени Геррке бросил связку дров неподалеку от очага, и вместо того, чтобы мирно погреться у огня (места там было предостаточно) после нудной работы во дворе, грубо ткнул в плечо сидевшую на полу девочку.
Виса, все это время наблюдавшая за всполохами пламени меж тлеющих поленьев, нарочито медленно вскинула голову и, зло сощурившись, не двинулась с места. Ей нравилось злить их: ведь, по сути, они так толком ничего и не сделали, растрачиваясь лишь на пустые угрозы.
- Я замерзла и никуда не уйду, - спокойно отреагировала она.
- Отродье, тебе положено мерзнуть, - с отвращением прокряхтел Геррке, сгреб с полки полупустую бутыль и сделал большой глоток. Вино багровыми струйками потекло у него по подбородку, и мужчина замахнулся для удара, но отшатнулся от неожиданности, когда преградой между ним и Висас возникла подобно призраку Эллинандэ. На самом деле, она все это время находилась в комнате, в одном из углов и, склонившись над догорающей свечой, увлеченно читала книгу, оставаясь незамеченной.
- Она будет сидеть там, где хочет, - прошипела темноволосая бестия, не  отступая в сторону.
- Опрометчиво с твоей стороны защищать ее, - Геррке схватил ее за плечи и с силой встряхнул.
- Это мой дом!
- Ничего твоего здесь больше нет, мышка, замок принадлежит людям, - не рассчитывая сил, он продолжал трясти девочку.
- Отпусти ее! – Висас резко бросилась защищать подругу, с нахлынувшей силой оттолкнув его в сторону, отчего Линда, не ожидавшая подобных действий, невольно упала на пол. – Если ты еще хоть раз прикоснешься к ней, я убью тебя! – Светловолосая говорила, не повышая интонации, но голос ее звучал на удивление сильно и гораздо взрослее, с примесью гортанного звериного рыка. Глаза возникшего перед ним демона пылали яростью и негодованием, заставляя Геррке сознанием ощущать, как в плоть вонзаются раскаленные до предела когти. От резкой боли, мужчина упал на колени и скорчился на полу, готовясь уже распрощаться с жизнью, но боль вдруг отступила.
- Не надо… - едва слышно прошептала Лин.
Виса сжала кулаки, борясь с неуемным желанием расправиться с обидчиком, но все же совладала с собой.
- Пойдем отсюда, - сквозь тяжелое дыхание прошептала она, помогая Линде подняться, и потащила ее прочь, пока Геррке все еще валялся на полу в оцепенении, рисуя перед собой полный злобы, нечеловеческий взгляд. 
Близилась зима – суровое время года, и по запутанным коридорам крепости гуляли шальные сквозняки, недаром Роквуд являлся северной границей Лоринара, вьюги и холода приходили сюда ранними гостями и сдавали позиции лишь в середине весны. Сквозняки задували факелы, создавая за резкими поворотами и в потаенных нишах непроглядную тьму. Они бежали по коридорам, нарушая тишину, звуком собственных шагов и полубезумного, накрывшего сознание огромной волной, веселья, пока не оказались достаточно далеко от злополучного зала. Только тогда Висас остановилась, чтобы дать подруге отдышаться. Девочка избегала смотреть ей в глаза, однако они все еще стояли рука в руке, и, несмотря на сильную судорогу, она даже не пыталась отстраниться. Несколько минут прошло в испытующем молчании.
- Ты дрожишь, - Виса заговорила первой, стараясь, насколько это возможно, подавить сквозившую в голосе досаду. – Я тебя напугала?
- Нет, - пробормотала Эллинандэ, замотав головой. – То есть, да, мне страшно, но не поэтому. Ты почти раскрыла себя. Если только не списать все увиденное и почувствованное им на пьяный бред, то преподобному хватит доказательств, и тогда они либо попытаются убить тебя, либо прогонят из крепости, - она осеклась и замолчала, прикрыв рукой проступивший румянец.
- Для тебя это важно? Но… почему? Ты же совсем не знаешь меня.
- Я уже поняла, что священник был прав. Ты – демон или что-то вроде, - шепотом отозвалась Линда. – Может, ты и пришла уничтожить наше убежище. Может и так... – она осмелела и убрала волосы с лица, чтобы подруга беспрепятственно смотрела на нее. – Мне все равно, если честно. С тех пор как мир изменился, мой дом превратился в склеп. Будем ли мы похоронены заживо или умрем – не много ли разницы?
- Но ты, человек, хочешь, чтобы я осталась, - серьезно заметила Висас. – Почему?
- Потому что с тобой меня связывает куда больше, чем с ними.
Светловолосая обняла ее. «Лин…» - выдохнула она, не без наслаждения скользнув ладонью по густым волосам и зарывшись в них. Девочки еще долго пробыли так, замерев, словно это время виновато приостановило бег, если бы только не эхо чьей-то тяжелой поступи не спугнуло их. Подобно проворным зверькам, почуявшим опасную близость хищника, подруги сорвались с места и скрылись за поворотом, исчезая в паутине коридоров.
Мимо проплыла тень в серой рясе с низким капюшоном. Буквально кожей ощутив на себе выжидательный взгляд пустоты, послушник Мордред неловко огляделся по сторонам. Еще раньше молодому человеку показалось, будто он слышит то, чего Лоринаре не слышали вот уже десять лет – смех.

P.S. производные от имени Эллинандэ - Лин, Линда, на случай если кто запутается)

………………………………………………………..
Теперь их вела Линда, и Висас едва ли поспевала за ней: раны, хоть и затянулись, но все же порой давали о себе знать. Закрытая одежда, которую демонесса выбрала для себя из того немногого, что ей смогли предложить чернокнижник и сестра Роза (девичьи платья она так и не стала носить), лишь скрывала следы, но не избавляла от них, к сожалению.
Скрипучая дубовая дверь, на вид невозможно тяжелая, к ее изумлению с легкостью поддалась хрупким рукам подруги, и они очутились в небольшой, заваленной книгами, коморке с кроватью, облезлым столом и множеством горящих свечей. Единственное окно под самым сводом было закрыто тяжелой и пыльной багровой занавесью, едва спасавшим от зимних морозов. Виса внимательно изучила незатейливое убранство комнаты.
- Тут ты живешь? – догадалась она.
- Последние семь лет, - Эллинандэ бережно прикрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной. – Люди пришли в Роквуд искать спасения от орд Архидемонов, но вместо того, чтобы просить убежища у моего отца, они предпочли захватить крепость силой. Все мои родичи были убиты. От клана Серебряного Ветра никого не осталось, кроме меня.
- Отчего же тебе одной сохранили жизнь? – демонесса с интересом вчитывалась в названия попадавшихся в поле зрения книг: легенды, сборники стихов, мануалы и труды о различных видах магии, рунического алфавита, несколько по алхимии и травничеству и даже о запретных темных искусствах.
- Как бы там ни было, люди пришли в Роквуд в отчаянии и панике. Беглецы учинили расправу над взрослыми потому, что те пытались призвать их к разумным действиям, остановить… договориться. В общем, до ребенка, затерявшегося среди прочих, никому не было дела. Меня защищала Роза, потом пришел Ульвар, к тому же убийство еще не успевшего совершить никаких грехов в силу возраста, человека сильно подорвало бы авторитет преподобного.  Со временем я  и сама научилась оставаться незаметной большую часть времени. Но я… - она ударила кулаками по деревянной поверхности. – Я ненавижу их всех, и учусь магии у Ульвара, чтобы когда-нибудь отмстить им.
- Они не стоят того, - Висас покачала головой и, обернувшись, взяла подругу за руки. – За каждое проклятье, за каждое совершенное тобой зло впоследствии придется платить. Месть никого не вернет.
- Пора спать, - Линда мягко отстранилась, - если захочешь, можешь жить здесь, со мой. Никто не посмеет тебе этого запретить.
- Я буду рада остаться.
Девочка легла спать, не раздеваясь, - самый простой выход, чтобы согреваться во сне.
- Ты не затушишь свечи? – Виса медлила следовать ее примеру.
- Нет. Я боюсь темноты, - пояснила леди Роквуда, высунувшись из-под одеяла, но через минуту уже ни одна свеча в комнате не горела, и прежде чем Эллинандэ успела возразить, демонесса нырнула под одеяла и, обняв ее, прошептала: «Ничто и Никто не тронет тебя, пока я рядом. Я буду оберегать тебя. Всегда».

Ранним утром, когда крепость еще окружали туманы, и только в самой чаще леса разлетался тревожным гулом крик пробудившихся ото сна чудовищ, дверь в тесное жилище Эллинандэ осторожно отворилась, и двое застыли на пороге, безмолвно глядя на спавших в объятиях девочек. Рыжеволосая девица хотела было войти, но чернокнижник остановил ее. Девица нахмурила густые брови, недовольно от него отмахнувшись.
- Не надо, не тревожь их, Карина. Пусть все идет своим чередом, а дальше посмотрим, как оно обернется, - сказал Ульвар, увлекая свою спутницу прочь.
- С огнем играешь, окаянный, - бывшая прачка раздосадовано топнула ногой. – И потом, что я скажу преподобному? Он велел привести к нему эту белобрысую чертовку!
- Скажи, что не нашла ее, - улыбнулся мужчина. – Роквуд огромен, откуда тебе знать все закоулки, все покои, только пожалуйста, не тревожь их. А про брата своего объясни, будто он напился как свинья, и одному богу известно, что ему там могло померещиться.
- Геррке не был пьян, - возразила Карина. – С чего бы мне брать грех на душу и обманывать святого отца? К тому же родного братца оклеветать! А если он побьет меня со злости?
- А я тебе чистой воды дам, - чернокнижник достал из сумки закупоренную склянку и подразнил ею девицу. – Всю отдам.
Глаза женщины загорелись жадностью: вода и прежде не славилась своей чистотой, разве что на вершинах горных, где начинались все реки, а с началом Катаклизмом и вовсе перестала быть на воду похожей. Так что приманка сработала идеально. Карина даже подпрыгнула, стараясь перехватить заветную добычу, но Ульвар во время отдернул руку и усмехнулся.
- Так ты выполнишь мою просьбу?
- Да! – исступленно застонала прачка. – Давай сюда воду.

Глава 2.
- Шесть лет, брат Мордред. Шесть лет! – святой отец перебирал в морщинистых пальцах горсть сухофруктов из глиняной вазы на столике рядом с креслом и с наслаждением вдыхал резким аромат тлеющих благовоний. Он давно уже переселился из кельи в подвалах Роквуда в башню: сырой воздух, гниль – все это не способствовало улучшению его здоровья, а старость тем временем подбиралась к нему неумолимо близко и тянула к нему свои цепкие когти. Монах не завершил мысль, а точнее, не озвучил ее, переключив внимание на танцующий огонек свечи. Белый воск стекал неровными струями, и по мере того, как огонь пожирал тонкий фитиль, свеча уныло сгибалась и плакала о скорой своей кончине.
- Она в Роквуде уже шесть лет.
Собеседник вопросительно посмотрел на старика, пряча потеющие ладони в рукавах своей рясы.
- Вы говорите о той девушке… Висас, - пренебрежительно уточнил брат Мордред. – С тех пор, как она здесь, жизнь в крепости изменилась.
- Они обе, она и эта живая аристократка, вносят раздор в наши ряды, - отчеканил преподобный, откинувшись на спинку кресла. – Годами сложившиеся устои рушатся.
- Отсутствие дисциплины, - кивнул молодой человек, - и люди теряют страх. Хоть она и признанная изгнанница среди них – народ не так слеп. Ее смелость не остается в стороне и пагубное влияет на членов нашей скромной общины. Они стали чаще выходить в леса, охотиться на бесовских тварей и убивать их! К тому же, подозрительно, что после такой дерзости, темная мощь Архидемонов еще не распространилась в наши дальние пределы и не стерла Роквуд с лица земли.
- Чужая – не изгнанница. Была бы ею, но этот проклятый чернокнижник, сердобольная Гуди и ненаглядная ученица нашего безбожника, последняя из Сильвервинд, конечно. Чертова еретичка, - поморщился священник.
- Чем меньше боится толпа, тем сложнее толпу контролировать, - вздохнул брат Мордред, поднялся со своего места и неторопливо подошел к окну. – Если бы эти трое сделали хоть что-то явное, но никакого подстрекательства прочих членов общины, никакой открытой агрессии против нас, как будто мы с ними живем в двух разных мирах.
- Да, я тоже иногда жалею, что мы не можем просто избавиться от них.
- Беспричинное убийство не окажет нам чести. Они должны совершить преступление, чтобы их смерть являлась благом в глазах народа.
- Поэтому, ты должен следить за ними. Чернокнижник меня интересует в меньшей степени. Следи за девчонками.
- О, это не составит труда, они неразлучны, - молодой человек подался вперед и выглянул во двор: они как раз спешили за ворота, а постаревшая сестра Роза, спотыкаясь и пыхтя, бранилась им вдогонку, пытаясь образумить и вернуть назад. 

Все доводы женщины в купе с ее неуклюжими движениями вызывали у Эллинандэ неуемный смех: ведомая подругой, девушка легко ступала по сырой земле, рыхлой и липкой. Гуди в итоге так и остановилась в нескольких шагах от крепостных ворот и, грозя пальцем, слезно принялась причитать, мол юная леди в который раз подвергает себя страшной опасности. Ничего нового она, в общем, не сказала: в который раз обозвала Висас безбожницей и грешницей, в который раз погрозилась убедить часовых не пускать девушек обратно в качестве наказание за своеволие и ветреность. Однако ни разу она не воплощала своих угроз, ни разу ей не удавалось остановить их.
Девушки пробирались через лес и поднимались высоко в горы, где деревья встречались реже, и их обильная хвоя не сгущала и без того мрачные краски дня, к тому же воздух в горах был чище, нежели в низинах, как и травы с водой. Они знали все потаенные тропы и охотничьи метки, и уверенно шли вперед, не боясь заблудиться. На поляне, где часто бывали подруги, Линда во время цветения собирала лекарственные ингредиенты по просьбе учителя. Быстрый ручей разделял пространство на две части, сейчас стремительный поток сгонял к подножию гор остатки льда. Сложив руки на груди, Виса прислонилась спиной одинокому дереву и украдкой проследила за спутницей, которая, приподняв подол платья, склонилась над ручьем и зачерпнула в ладони прохладной воды.
- Хотела бы я увидеть тебя в свете рассветных лучей посреди луговой зелени, в тех ярких красках, какими они были когда-то, - демонесса мечтательно закрыла глаза, рисуя в воображении желанный образ.
- Должно быть, это красиво, - согласилась девушка, виновато вздохнув. – Но мне не понять тебя, ведь я не видела ничего подобного в своей жизни.
Висас тепло улыбнулась, в который раз спрашивая себя, отчего же так болезненно сжимается сердце и грызется чувство вины каждый раз, когда подруга с таким безразличием говорит о том, чего ни разу не видела. Она бесшумно подошла ближе и опустила руки на плечи Эллинандэ, прильнув губами к ее уху, прошептала: - Очень красиво.
По телу девушки пробежала дрожь – теплое дыхание щекотало ее чувствительную кожу, и она с наслаждением опустила веки. Ощущение, которое уже давно испытывала Линда всякий раз, когда Светловолосая  пересекала опасную грань между нежностью и соблазном, будоражило ее сознание. Руки подруги ловко скользнули с плеч вдоль спины и обвили юную леди в районе талии, притягивая ее послушное тело ближе и не позволяя вернуть самообладание.
- Отпусти, - тихо взмолилась Линда, едва держась на ногах.
Виса вздохнула с искренним сожалением. Уже несколько лет, она не в силах была воспринимать ее исключительно как подругу, но торопить события не хотелось. По крайней мере, без наличия ответного желания, которого со стороны последней никак не проявлялось, как минимум, внешне. Увы, демоническая натура время от времени брала верх и заставляла пускать в ход кратковременные приворотные чары.

Лилит
Вот только она не хочет делать это "силой" в любом ее проявлении. Ведь, по сути, приворожить - это тоже применить силу.

Пещера, образовавшаяся достаточно высоко в горах, чтобы никому более не взбрело в голову туда приходить, вот уже четыре года была их негласным убежищем, где целыми днями пропадали подруги, когда в стенах крепости становилось уж совсем невыносимо. Учитывая враждебный настрой обитателей к Висас и не менее «ласковое» отношение Линды к прочим обитателям, кроме демонессы, остававшейся, как правило, равнодушной ко всем нападкам, подобные побеги от окружающей действительности случались часто. Небольшой выступ перед входом в пещеру открывал впечатляющий вид на долину, и если бы не катаклизмы, то, скорее всего, пейзажа прекраснее не нашлось бы во всей окрестности.
- И о чем же ты задумалась? – Светловолосая сидела, прислонившись спиною к камням и легко гладила волосы устроившейся на коленях девушки.
- Сейчас мне почему-то кажется, будто я смогла бы полюбить окружающий мир таким, какой он есть: с его выжженными полями, отравленными реками, больными лесами, с его алым небом, не знавшим солнца и луны.
- Но все это не естественно. Ведь ты принадлежишь миру людей, - возразила демонесса. – Тебе обязательно понравился бы и тот мир, каким он был устроен до разрушения грани между измерениями.
- А если нет? Я не знаю, каково это – жить по-другому. Как жили до вторжения Владык. То, что сейчас нас окружает, я вполне могу назвать родным, так же как и все те, кто родился уже в новой эре. Не радужная жизнь, конечно, но вполне естественная.
- Это не правильно, - вздохнула Висас.
- Вокруг вообще много неправильного, - мрачно заметила Лин, - в людях жестокости и бессердечности куда больше, чем в иных созданиях. Наверное, мы заслужили то, что имеем.
- Ты не заслужила.
- Глупости, я не лучше других,  - усмехнулась девушка, усаживаясь рядом, и, склонив голову на бок, заглянула в глаза подруги. - И ты прекрасно это знаешь!
- Дождь начинается, - та резко сменила тему и встала, чтобы не встретиться с нею взглядом.
А небо и правда уже давно заволокли багровые тучи, где-то далеко низина озарялась металлическими всполохами молний, деревья гнул ветер и на землю ниспадали редкие капли. Обе девушки вскинули головы к небу, и вдруг их обеих разразил неистовый хохот. Вообще-то вода с небес считалась прокаженной, и выходить под дождь настрого запрещали, но Линду это кажется, не волновало.  Леди Роквуда вскочила на ноги и закружилась на острых камнях, подставляя дождю лицо и ладони. Висас прикрыла глаза, ведь она знала движения подруги почти наизусть: легкие, словно наполненные всем спектром радуги пропущенного сквозь горный хрусталь света.  И все же,  демонесса поднялась следом за девушкой, поймала ее за руку и потянула за собой под каменные своды.
- Идем, ты же простудишься, чудо!
- Если я и простужусь, Ульвар меня вылечит своими настойками, - Эллинандэ прижалась к скале и, все еще улыбаясь, украдкой глянула на завесу дождя снаружи.
- Сумасшедшая ты, - выдохнула Светловолосая и убрала с ее лица мокрую прядь волос.
- Я подпустила к себе тебя однажды, - она тихо усмехнулась в ответ. – Конечно, я сумасшедшая.
На минуту повисла пауза, в течение которой Виса провела рукой по щеке подруги от виска и до подбородка, максимально приблизившись к ней, и юная леди вновь почувствовала это – искрящиеся огоньки, пронесшиеся между ними и разлившиеся теплом вместе с кровью по всем ее конечностям. Девушка потеряла контроль, в который раз оказавшаяся парализованная пьянящим притяжением и жаждущая найти в себе хоть капельку воли, чтобы воспротивиться. Их губы тянуло друг к другу, но умоляющий взгляд Линды заставил демонессу лишь легонько коснуться кончика ее носа.
- Вернемся в Роквуд? – дрожащим голосом попросила брюнетка.
- Нет, - Виса с нахлынувшей страстью замотала головой. – Давай убежим, уйдем прочь отсюда, от этого застывшего места, - она даже не заметила, как резко схватила подругу за руки.
- Я… это мой дом, - с неуверенностью отозвалась Лин.
- И что тебя держит там? Там не осталось ничего, кроме тоски и боли. Ничего, кроме опостылевшего бездействия и растительного образа жизни! – она притянула девушку к себе, заставив ее тем самым оторваться от скалы. – Давай уйдем на свободу.
- Отведи меня в Роквуд, - в карих глазах читался явный отказ. – Пожалуйста.

Ana
Мой жанр,  не столько фэнтези, сколько сами эти героини. Я пишу про разные миры, в которых они есть. Когда про них - получается гораздо лучше, чем то, что к примеру было про рейфов. Так уж повелось, за исключением еще нескольких персонажей, тоже моих личных.
Но вообще, фэнтези мне действительно по душе, есть в этом что-то родное.